[Chernomor]

По толпе непосвященных прокатился ропот:
-А, что, хоть будет, то? Умер, что ли кто?
-Ага, и хоронят теперь видных людей в проезжающих поездах, что б во-первых, место сэкономить, а во-вторых, что бы не родственники на кладбище к ним ходили, а они к ним время от времени приезжали, прямо на вокзал. А, чего: и почетно, да и в поездах теперь ни кто не ездит.
-Да, не -это война...
-Что, ещё одна?
-Буряк едет, истинно вам говорю!
-Сам?
-А, то! Сам, Его Сиятельство Главнокомандующий Кабинетом министров,Вооруженными Силами, Полицейскими Частями, Пожарным ополчением и Военно-речным Флотом господин генерал-поручик Буряк! О, как!-бодро отрапортовал полное название должности главы государства явно строевой старичек в истертом кителе времен сражения при Хопёр-Кале, с криво привинченным к нему не с той стороны, уже потускневшем орденом Степана дэ Лопез 2-ой степени с мечами но, без банта.
-Ото тааак...А, сам, или с супругой?
-С товарищами.
-Дела...
Раздался звук клаксона и разгоняя в конце прилегающей к площади улицы кур, а затем и людей на площади к вокзальному зданию подкатили автомобили и экипажи городской управы с семейством, военные чины и духовенство. Их проводила к партеру у перрона
группа молодых офицеров. Для дам подготовили стулья. Все расположились. Стали ждать.

В это время, на третий путь стал прибывать маневровый паровоз, вернувшийся с задания и остановился позади уже отчаявшегося вновь прибывшего инженера, который возомнил было, что это его встречают и отвешивал благодарственные поклоны искренне смущаясь.
Вдруг, все услышали гудок подходящего паровоза.
На первый путь, точно по расписанию прибывал "Литерный" пассажирский бронепоезд Главнокомандующего. Ещё в начале перрона его скорость была такой, что все подумали, что проходящий. Как дизель Бухарест - Синая. Но, нет. Раздался душераздирающий визг
тормозов, затем грохот сцепок и других подвижных частей вагонов, и состав резко стал сбавлять ход.
Когда паровозом закрыло изумленное лицо вновь прибывшего инженера, с трудом пережившего разочарование и едва поймавшего свою фуражку, сбитую спутной струёй , от первого вагона ловко отделилось тело офицера-распорядителя, до той минуты стоявшего на нижней ступеньке лестницы вагона, и ринулось в глубину состава вдоль перрона, на бегу раздавая необходимые распоряжения. Пока состав останавливался
офицер добежал уже до хвоста поезда и ни кто на бронепоезде не остался в неведении, что ему делать. Поезд остановился вагоном-рестораном точно напротив гимназисток.
Двери вагонов стали открываться, и первым на перрон высыпался оркестр. Да, так бойко, что пока флейта, высадившись последней, стала занимать место в строю, перед оркестром уже стоял бравый полковник в аксельбантах и с поднятым вверх дирижерским бунчуком.
Тут же, появился офицер - распорядитель и громко скомандовал:
-Оркестр, Встречу!
Бунчук взметнулся, и на акустической площадке "вокзал-перрон-бронепоезд" грохнул встречный марш.
Дверь вагона, следующего за вагоном - рестораном распахнулась и из него, гремя и несколько раз подпрыгнув опустился тяжелый, длиной аж до перрона, украшенный малиновой дорожкой трап с поручнем. Первой из вагона вышла почетная рота, построилась и взяла на краул.
Оркестр задул в трубы что есть мочи”Славься, Славься!» и из вагона, как бы по-молодецки слез Главнокомандующий. В английском френче, с погонами генерал-поручика, маузером низко на боку, но без головного убора. Лицо его было красным, немного широковатым и с приветственной улыбкой.
В общем, было видно, что он очень доволен.
Мимо партера, чеканя шаг к нему маршировал начальник гарнизона с докладом.
-Ваше Сиятельство, господин генерал-поручик...
Главнокомандующий оборвал его на полуслове, троекратно расцеловал, и под восхищенные аплодисменты двинулся вдоль всей делегации, оказывая приветственные знаки внимания дамам. Его сопровождали два офицера-адьютанта, стайка высших офицеров и трое в штатском.
На встречу кавалькаде выдвинулась приветственная группа с караваем и солью. Главнокомандующий подошел к ним вплотную, позаглядывал им за спины, и убедившись, что подношения только в авангарде, отломил кусочек каравая, макнул его в соль и не жуя проглотил.
Адьютанты подвели его к градоначальнику.
-Ваше Сиятельство! Арсений Палыч Коробка, генерал-юнкер в отставке, тутошний градоначальник, а это моя супруга с дочерьми! Рады Вас приветствовать! Как доехали?
-Ни чего,- отозвался главнокомандующий отрываясь от поцелуя запястья уже младшей дочери.
-Позвольте представить, Ваше Сиятельство, глава нашего учредительного независимого собрания Сергей Сергеич Терпеньев.
-Очень рад, а где Ваша супруга?
-Виноват, вдовец, Ваше Сиятельство.
-Ах, вот как. А, скажите милейший, от кого независит Ваше собрание?
-Положительнейшим образом ото всех! Ваше Сиятельство!
-Что ж, даже от градоначальника?
-Так точно, Ваше Сиятельство! У нас с их превосходительством по этому вопросу полный паритет. Ни он от нас, ни мы от него ни в какой зависимости не состоим.
-Ну, что ж, демократично. Не отходите далеко, мы с Вами об этом еще потолкуем, меня волнуют вопросы независимости от избирателей. На паритетных началах, разумеется.
-Слушаюсь!
-А, это наш Патриарх, нашей же местной автокефальной церкви Валет, в миру Иван Никифорович Мазурок, святой.
-Да!? И, давно?
-Аккурат, с самого момента Вашей инаугурации, Ваше Сиятельство!
-Похвально. Вы уж извините, господа-,обратился Главнокомандующий к уже собравшейся очереди для знакомства-,с вами мы еще поговорим, а вот с народом, ну когда еще так близко, с глазу на глазок придется? Разве что снова на Площади Восстания.-и рассмеялся так, с прищуром, наблюдая за реакцией на шутку.

И кавалькада двинулась на площадь, а за ними все встречающие на перроне. Кто через вокзал, кто его обегая.
На площади толпа ликовала.
Главнокомандующий ступил на ковры, и оглядевшись по сторонам с намеком на удивление, поприветствовал толпу. Толпа заликовала еще пуще.
Один из адьютантов шепнул что то градоначальнику, тот побледнел, но быстро придя в себя на пальцах что то показал своим ординарцам, и те в ту же секунду притащили три стола, большой почтовый ящик и аршинов пять желтой атласной ткани. В следующие две секунды из столов, ящика и ткани была сфабрикована трибуна и вполне себе (по местным меркам) приличная. Следом, на столе появился графин с водой в компании со стаканом.
Главнокомандующий подошел к трибуне и толпа увидела, что из-за ящика видно только брови и уже почти седые волосы Главнокомандующего. Поскольку ящик был квадратным, с модернизацией трибуны решили не мудрить, и откуда ни возьмись у трибуны всплыла табуретка.